Зимний
день был пасмурный. Порывы ветра с такой силой бросались на окна,
что, казалось, ещё одно последнее усилие и ветер ворвётся в мою тёмную
квартиру. Всю ночь бушевала метель, снега намело столько, что машины,
стоящих вдоль тротуара, казались огромными сугробами. Большие стенные
часы гулко отбивали такт. Они одни только нарушали сумрачную тишь,
окружавшую меня, - они да шум, бушевавшего ветра за окнами... Приехать
было некому, у всех свои дела, да и погода не располагает идти куда
бы то ни было. Тоска и одиночество одолевали меня. Тяжёлыми шагами
ходила я от окна к двери и обратно, бессчётное количество раз измеряя
длину комнаты. А тоска всё росла... Нахлынули воспоминания… все
горькие, невесёлые, под стать погоде. В ушах назойливо звучал глухой
сток молотка по крышке гроба. Могильщики опускают гроб с любимым
человеком в могилу, и я вижу, что один гвоздь торчит, его забыли
забить. Я невольно рванулась, чтобы забить его. Но гроб стукнулся о
землю. Я отшатнулась. Напрасно я разыскивала в этих воспоминаниях
яркий, светлый луч, напрасно напрягала память, вызывая его, этот луч,
эту ободряющую полосу света. Моя память упорно отказывалась
воспроизвести светлое, радостное и, как бы издеваясь надо мной,
назойливо рисовала все скверное, все мучительное моей прошлой жизни.
Полусумрак тускло освещал стены комнаты, и, казалось, чужие предметы в
ней. Маятник неутомимо отчеканивал такт... Ветер рвался в окна...
Маргарита ПРОШИНА
