Моё
внимание привлекли «Записки сумасшедшего» Льва Толстого, написанные,
на мой взгляд, явно в соревновании с Николаем Гоголем. Открыла
очередной том прямо на странице с этой неоконченной повестью. Тема
сумасшествия, настолько многолика и неисчерпаема, что описана во
многих произведениях классической литературы. Но, мне кажется, Льву
Толстому очень далеко в раскрытии этой темы, да и, собственно до
сумасшествия. Он слишком правилен в тексте, но абсолютно извращен в
жизни. Барин, плодившийся, как крепостной крестьянин, и при этом
поучавший всех и вся. Оставлю Толстого школьникам. И перейду к гению
сумасшествия Николаю Гоголя. В его «Записках сумасшедшего» тонко
показано, как герой сходит с ума. Он слышит разговор двух собачонок:
"Здравствуй, Меджи!" Вот тебе на! кто это говорит? Я обсмотрелся и увидел под зонтиком шедших двух дам: одну старушку, другую молоденькую; но они уже прошли, а возле меня опять раздалось: "Грех тебе, Меджи!" Что за черт! Я увидел, что Меджи обнюхивалась с собачонкою, шедшею за дамами. "Эге! - сказал я сам себе, - да полно, не пьян ли я? Только это, кажется, со мною редко случается". - "Нет, Фидель, ты напрасно думаешь, - я видел сам, что произнесла Меджи, - я была, ав! ав! я была, ав, ав, ав! очень больна". Ах ты ж, собачонка!»
Поприщин явно услышал их разговор, сначала усомнился, а потом убедился, что Меджи и Фидель беседуют между собой человеческими голосами. Так постепенно герой Николая Гоголя утрачивает грань между реальностью и своим миром.
"Здравствуй, Меджи!" Вот тебе на! кто это говорит? Я обсмотрелся и увидел под зонтиком шедших двух дам: одну старушку, другую молоденькую; но они уже прошли, а возле меня опять раздалось: "Грех тебе, Меджи!" Что за черт! Я увидел, что Меджи обнюхивалась с собачонкою, шедшею за дамами. "Эге! - сказал я сам себе, - да полно, не пьян ли я? Только это, кажется, со мною редко случается". - "Нет, Фидель, ты напрасно думаешь, - я видел сам, что произнесла Меджи, - я была, ав! ав! я была, ав, ав, ав! очень больна". Ах ты ж, собачонка!»
Поприщин явно услышал их разговор, сначала усомнился, а потом убедился, что Меджи и Фидель беседуют между собой человеческими голосами. Так постепенно герой Николая Гоголя утрачивает грань между реальностью и своим миром.
Маргарита ПРОШИНА
