ЕДВА КАСАЯСЬ
Жизнь только начинается! Лёгкой скользящей походкой я, ловко лавируя в потоке спешащих по делам москвичей и гостей столицы, продвигаюсь к выходу из метро в час пик. Улыбка не покидает лица моего даже в моменты не совсем дружелюбных касаний угрюмых или раздражённых людей. Так мир устроен - печаль, радость, грусть посещают каждого человека в этом вихрем несущемся мире. Мысленно прошу прощения у всех кого, возможно, задела я, и у тех, кто случайно толкнул меня. Ничто не может понизить градус моего светлого хорошего настроения: «Дорогие мои, москвичи…ля-ля-ля», - напеваю я. Каждая клеточка моего организма поёт от того, что у меня на ногах совершенно невероятно изящные и невесомые туфельки на очень высоком каблуке. Со стороны может показаться, что на них и ходить-то невозможно. Но это только со стороны. Я иду, едва касаясь земли, точнее даже парю.
Маргарита ПРОШИНА
Жизнь только начинается! Лёгкой скользящей походкой я, ловко лавируя в потоке спешащих по делам москвичей и гостей столицы, продвигаюсь к выходу из метро в час пик. Улыбка не покидает лица моего даже в моменты не совсем дружелюбных касаний угрюмых или раздражённых людей. Так мир устроен - печаль, радость, грусть посещают каждого человека в этом вихрем несущемся мире. Мысленно прошу прощения у всех кого, возможно, задела я, и у тех, кто случайно толкнул меня. Ничто не может понизить градус моего светлого хорошего настроения: «Дорогие мои, москвичи…ля-ля-ля», - напеваю я. Каждая клеточка моего организма поёт от того, что у меня на ногах совершенно невероятно изящные и невесомые туфельки на очень высоком каблуке. Со стороны может показаться, что на них и ходить-то невозможно. Но это только со стороны. Я иду, едва касаясь земли, точнее даже парю.
Маргарита ПРОШИНА
