Слово
«дочка» у меня ассоциируется со словом «почка». Отпочковалась от матери, её
плоть и кровь. Просто «дочка» не вызывает столько ассоциаций, сколько, скажем,
вызовет эпитет «капитанская» к слову «дочка». В чём тут дело? В могучей силе художественной
литературы. Эпитет этот переносит нас во времена Пугачёвского бунта, в котором невольно вынужден был
принять участие юный офицер Пётр Гринёв, мы оказываемся в далёком XVIII
веке. Достаточно одного слова…
Маргарита
ПРОШИНА
